--- лагерь

Воин вышел на край небольшого озерца перед водопадом и аккуратно запрыгнул на вступающий в воду камень. Именно с него однажды маленькая Опи спихнула своего друга в воду, но Краб даже не вспомнил об этом, когда подушечки лап согрело тепло нагретого солнцем камня. Сев и обернув хвостом лапы, воин стал ждать соплеменника.

Краб отстранено наблюдал за тем, как Камнелап выслеживал добычу.
- На поляне ты сказал, что у тебя особые отношения со Смолью. И её семьёй. Это как?
   Воин усмехнулся. Он ожидал этого вопроса после того, что сам сказал перед посвящением. но скрывать ему было нечего, так что, недолго думая, воин начал рассказывать.
- Мы с Опиум сдружились в самом раннем детстве. Как вы с Лепесточек. Мы стали не разлей вода, вместе проходили через все испытания, нам всегда было весело и легко вместе, - медленно и размеренно воин встал и подошел к заросшей ползущими растениями каменной стене, окружающей озеро с трех сторон, или на 270 градусов. Выпустив когти он отодрал часть растений на высоте своего подбородка (а ведь раньше это было выше головы!) и открыл свету восемь достаточно глубоких старых борозд от когтей. На секунду он замер, не сводя взгляда с полос, а потом обернулся на Камнелапа, чтобы проверить, смотрит он или нет, - мы даже поклялись в вечной дружбе когтями, - Краб усмехнулся, обнажив острые белые зубы, - но после посвящения в воины Опиум убежала из племени, повелась с одиночками, а мне не сказала ни слова. Вернулась она уже через несколько лун, повзрослевшая, похорошевшая. Наверное, она так же была удивлена моим видом, все-таки прошло много времени. И я заметил, что она уже не по-дружески на меня смотрит. В то время, как я воспринимал её лучшим другом, сестрой, товарищем, она влюбилась в меня по уши. Вот только я любил другую, - воин насмешливо повел усами, подумав о том, как со стороны смотрится эта Санта Барбара из его уст, - Ты ведь знаешь, что Струнка и Скорость - это мои и Фиесты дочери. Это все знают, - при этих словах в голосе Краба даже появилось немного гордости и самолюбия, так ему свойственного, - мы с Фиестой начали встречаться до того, как Опиум вернулась в племя, но я не говорил ей об этом. В итоге, когда об этом узнало все племя, об этом узнала и она, - если бы Краб имел привычку жалеть о несделанном, он бы обязательно пожалел, что так и не поговорил со своей подругой с глазу на глаз. Но Краб о своих поступках никогда не жалел, - Опиум мигом меня возненавидела, посчитала изменником, и все, что связывало нас все наше детство, мигом стало неважным, незначительным. Подумаешь, дружба до гроба, - давно уже Краб говорил бесстрастно, просто смотря на своего собеседника, будто рассказывая повседневную историю постороннего, - с тех пор она так и не простила меня за разбитое сердце, а Смоль, её мама, вряд ли будет на моей стороне. Свои всегда за своих.
   Собственно, это было все. Без подробней, но много и четко.
- Будь осторожен со своей кошечкой, - лукаво продолжил воин, сменив тему, - вы либо станете парой, либо разойдетесь, как показывает статистика.

Отредактировано Краб (2011-08-05 02:17:05)

Сложная история? И все? Краб был удивлен такому ответу. Удивлен, что воин не высказал никакого своего мнения, ни по поводу поступков героев, ни по поводу правых и виноватых. Краб привык к душещипательным вопросам, которыми его пытались порой и поучать, а порой просто сочувствовать. Привык к котам, которые считают себя настолько самоуверенными, что уверено лезут с советами или длинными нотациями. А Камнелап держался отстранено.
- Это ты не собираешься. Но кошки такие непредсказуемые создания, - воин встал и подошел ближе к соплеменнику, - в одну весну она внезапно решит, что ты принадлежишь ей, а тебе и деваться некуда будет.
   Не признаваясь себе в этом, Краб пытался отгородить Камнелапа от того возможного сценария, который произошел с ним самим. Он не был достаточно откровенен с Опиум в свое время, был слишком наивен, чтобы предположить, что она так просто примет его отношения на стороне. А закончилось все тем, что он лишился самой важной в его жизни дружбы.

Отредактировано Краб (2011-08-05 13:43:10)

Краб насмешливо покачал головой. Еще совсем зеленый.
- Уж если речь пошла о пользе племени, то стоит отметить функцию продолжения рода. Ни целители, ни глашатая с предводительницей, если это кошки, не могут её выполнять. А без котят самое прекрасное племя усохнет.
   Впрочем, это было лирическое отступление. Сам Краб уделял кошкам достаточно времени, но не считал, что так должен делать каждый. А фанатики воинского закона... ну, и они должны быть.
- Но тебе... сейчас не позавидуешь. Наверняка у нас есть много великих знатоков Воинского Закона, которые яросто не одобряют наличие любви у целителей, ведь так? - продолжил Камнелап.
- Например ты, да? - усмехнулся воин, с любопытством наклонив голову к плечу, - ты знаешь, мне плевать, что думают мои соплеменники. Толпа ослепленных воинским законом спорит с теми, кто поддерживает истинное право на счастье. И это их битва. А я проживаю свою жизнь, и не жалею о тех днях, что провел с Фиестой. Не жалею, что дал жизнь двум прекрасным кошкам. И никакие косые взгляды или оскаленные клыки не заставят меня думать иначе, - воин вздохнул и зажмурил один глаз от упавшего на мордочку луча солнца, - стыдно признать, все больше винят Фиесту, чем меня.

Этот кот не умеет поддерживать дискуссию. Точнее просто не желает. Краб был даже огорчен: где-то в глубине души он был даже не против, чтобы посторонний прошелся по ошибкам, совершенным им в жизни. Он бы их все равно не послушал. Но слова никогда не бывают сказаны просто так.
   При последних словах Камнелапа, с той части, где он начинает говорить про них с Фиестой, Краб не сводил с воина взгляда, пронзительного и напряженного. Он боролся с желанием оскалить зубы или вздыбить загривок. Как за любую пару? Нас с Фиестой? Нас? И Краб был слишком экспрессивен, чтобы просто промолчать.
- Мы с Фиестой расстались, - прорычал воин, рывком встав. Лишь через секунду ему удалось подавить плескающийся в глазах гнев и он отвернулся от серого воина в сторону леса, - продолжим охоту.
   Но на дичь и общую кучу в лагере ему было уже плевать. Камнелап позволил себе то, что так ненавидел Краб: влез в его с Фиестой отношения. В бывшие отношения. Дал хук справа по больному месту, снова сосредоточив на нем внимание рыжего воина. Ведь после расставания они с Фиестой так и не восстановили нормальное общение. И до сих пор было больно.
   Коротко выдохнув, Краб постарался сосредоточиться на запахе дичи.

Отредактировано Краб (2011-08-06 18:49:09)

Краб снова посмотрел на верхушку дерева, откуда доносился запах белки. И недолго думая полез наверх. Больше всего он любил охотиться на белок именно на ветках деревьев. На удивление бесшумно для своих размеров он поднимался все выше и выше, пока не добрался до нужной ветки. Находясь достаточно близко, Краб был вне обзора своей добычи, а ветер дул в благоприятную для охотника сторону. Благодать. Быстрый прыжок на ближнюю ветку, белка заметила опасность. Второй прыжок, выпущенные когти. Ловко извернувшись, Краб прижал белку к ветке и прокусил ей горло, почувствовав на зубах вкус крови. Охота была удачной.
   Аккуратно спустившись на землю, чтобы не распугать всю дичь, Краб подошел к Камнелапу, который уже успел поймать кролика.
- Добрая охота, - сказал Краб, опустив рядом белку. Он хотел уже что-то добавить, но передумал, - предлагаю пойти в лагерь.
   Воин уже успел пожалеть о своей резкости в начале разговора. Но что поделать, он прекрасно умел отталкивать от себя котов.

Краб взял свою белку и пошел следом за Камнелапом. Через несколько шагов воин обернулся, и Краб встретился с ним взглядом. О нет, они не понимали друг друга. Краб не понимал, как можно жить, оглядываясь только на воинский закон. Пусть воин и не считал его сущим бредом, но он, будучи циником, просто не давал ему божественную значимость. Краб вывел какие-то свои правила, суть которых была "не навреди". Как бы эгоистично он себя не вел и не думал, он никогда не ставил племя под угрозу и всегда был там, где надо, чтобы сражаться за своих соплеменников. Это была ответная плата: племя давало ему крышу над головой, компанию, поддержку и знания, а он принял на себя часть обязанностей. Иначе он бы уже давно сбежал из этого леса. Воинский закон - не единственный путь для того, чтобы стать настоящим воином. Для достижения цели нет лишь одной дороги - когда то давно он уже говорил это Фиесте.
   За своими размышлениями кот даже не заметил, как оказался в лагере.
--> лагерь

Шоколапка лежала в воде.А точнее плыла.Всё тело её ужасно болело.Она не могла пошевелить ни чем.Шоколапка почувствовала мох в зубах.Она поняла,что его не отдала.Зато потатила все силы.Она увидела рану у себя на боку.
-Значит Смерч меня всё таки ранил-прошептала Шоколапка.
Вскоре её поднесло к берегу.Шоколапка с трудом выбралась и улеглась.Её не сильно волновало на чьей она границе.Шока прошептала смотря на мох:
-Я чуть жизнь за тебя не отдала.Надеюсь это того стоило...
Шоколапка легла рядом со мхом.Она уснула и провалилась в глубокий сон.Перед ней появился этот лес.Только он был другим...Новым.Какая-то волчица стояла и рычала.на неё напало полосатое животное.Шоколапка не знала кто это.Животное было рыжего цвета с чёрными полосками.Волчица бездыханно упала Серый волк подошёл к ней.Сейчас Шоколапка поняла,что чёлка волчицы цвета мха...Это не мох.Это шерсть!!Шоколапка проснулась.Мышцы до сих пор сильно болели.
-Что это было?Сон!!!

Скорпи прибежала на водопад, но к своему удивлению не обнаружила там Шоколапку...Ей виднелось только расплывчатое очертание кота и поэтому Скорпи не решилась пойти туда, а вместо этого воительница просто повернулась и ушла в  лагерь!Думая о:
Куда делась Шока?

----Главная поляна лагеря----

Отредактировано Скорпи (2011-12-08 20:43:28)